08.03.2024 11:24
792Охотница и рыбачка из Приуралья, так и не ставшая женой оленевода
Умелая рыбачка, меткая охотница, умеет управляться с оленьей упряжкой, рыбацкой лодкой – бударкой, мастерица, певица, строитель и многодетная мать... Каждый житель Крайнего Севера, тем более, если он коренной и родом из тундры, уникален. О каждом можно рассказывать бесконечно много интересного, но героиней этой статьи стала женщина из маленького ямальского села Белоярск. Вот уж про нее, действительно, можно сказать, перефразируя строки известного стихотворения «коня на скаку остановит, в горящую избу войдет».
Анна Перлог (не удивляйтесь фамилии - она молдавская, по мужу, но об этом после), в девичестве Падранхасова, родилась в ненецкой семье оленеводов Приуральской тундры. Она была предпоследним, десятым по счету ребенком в семье. Зимой семья каслала с оленьим стадом, а ближе к лету оленей передавали пасти знакомым, а сами на бударках ехали рыбачить на таловую сторону Оби. Родители в летний период трудились рыбаками в совхозе «Байдарацкий», контора которого располагалась в Белоярске, и все дети по мере взросления им помогали. Ловили нельму, муксуна, осетра. Рыба в семье была всегда – жареная, пареная, вареная, сырая... Без нее не обходилось ни одно застолье.
«А вот что такое щекур, – говорит Анна, – мы не знали. Даже названия не слышали. Узнали уже, что есть такая рыба, когда повзрослели. А все потому, что щекур идет по Оби в августе».
Именно в это время, после Дня рыбака, который отмечается в первые выходные июля, семья на понтоне переплывала с Оби в ее приток речку Щучья до села Сидельниково, которое Анна считает своей малой родиной. В речку Щучья щекур никогда не заходил и до сих пор не заходит. Ловили в этой речке всегда щуку и ряпушку в больших количествах, поэтому изначально в Сидельниково были рыболовецкие пески.
Рыбаки в 1930-40-х годах жили в чумах, а потом уже были построены дома. Анна помнит, как взрослые рыбаки рассказывали, что было время, когда ряпушку доили! Понятно, когда «доят» крупную рыбу – осетра, но такую мелочь как ряпушка... Икру таким способом добывали. Как говорится, и овцы целы, и волки сыты. Но потом перестали. Наверное, невыгодно было.
А еще семья охотилась на водополавающую дичь. Рыба, птица, дикоросы – грибы и ягоды – были большим подспорьем для такой многодетной семьи. Отец, Семен Николаевич Падранхасов, научил детей строить на берегу речки городки из соломы, где юные охотники поджидали и стреляли уток.
«Меня отец вообще растил как сына – пацанкой, – вспоминает Анна. – Я умела все, что умели делать братья – отлично стреляла, много рыбачила, рубила дрова. К десяти годам уже вовсю управлялась с бударкой. Вот только требовалось много сил, чтобы завести мотор ЗИД. Руки потом подолгу болели с непривычки. В гости в теплый период мы ездили на бударке. Я у отца была любимицей, поэтому он часто брал меня с собой. Как-то в первых же гостях папа немного перебрал со спиртным, а в планах было посетить еще несколько родственников и знакомых, которые рыбачили вдоль речки в разных местах, и там же и жили. Мне пришлось возить его по гостям на бударке. Страшновато было, конечно, зато опыт хороший».
Воспоминаний о своем бурном детстве у нашей героини много. Отдыхать и лениться было некогда – всем всегда дело находилось.
«Раз, когда лед на речке уже немного окреп, мы со старшим братом пошли на подледную рыбалку, – рассказала Анна. – А тогда мне только купили новые резиновые сапожки красного цвета. Такие модные и красивые, на каблучках, аж пищать от восторга хотелось! Нам нечасто покупали обновки, да еще такие яркие. К тому же, в поселковых магазинах тогда хорошие вещи можно было купить только по «блату». Как мама умудрилась их достать – ума не приложу. И вот я сапожки сразу и обновила. На рыбалке. Пришли с братом, подготовили пешней прорубь и я, не глядя, воткнула пешню в лед, чтобы не мешала. И тут чувствую, что ноге холодно стало. Оказывается, пешня воткнулась прямо в сапог между пальцами ног, и проткнула его насквозь. Чудом в ногу не вошло. Как же я горевала о своих новых сапогах! И долго еще их вспоминала».
С семи лет Анна пошла учиться в школу. Пришлось переехать от родителей и присоединиться к своим старшим братьям и сестрам в белоярский интернат. Тем не менее, каждое лето они всей семьей продолжали рыбачить в Сидельниково, а в тундру к родителям ездили на зимние каникулы.
«В девятом классе после зимних каникул папа на оленьей упряжке повез меня в Белоярск. – продолжила свой рассказ наша героиня, – Не помню уже, почему мы были вдвоем. Папа был немного подшофе, поэтому мне пришлось сесть вместо него управлять упряжкой. А передний олень был жгучий, норовистый, только отца слушался. И я не смогла им управлять – руки еще слабые были для этого. Это ж одной рукой поводья держать, а другой – хореем погонять. Да еще и ориентироваться при этом надо в голой тундре. Тогда папа сказал мне идти пешком рядом с оленями и показал Полярную звезду в качестве ориентира. Эту дорогу я никогда не забуду, она показалась мне бесконечной. Но, опять-таки, опыт».
Еще одно яркое воспоминание из детства – приезд в Сидельниково самодеятельных артистов из районного центра – Аксарки. Они приплывали на брандвахте, чтобы скрасить будни рыбаков и подарить им и их семьям праздник. Эта добрая традиция в наши дни канула в Лету, а тогда каждого приезда культработников с нетерпением ждали и дети, и взрослые. Артисты давали концерт для рыбаков в местном клубе, а на брандвахте «крутили» кино.
«Ох, как же нас заинтриговало название фильма на афише – «Десять негритят», – рассказала Анна. – Мы его ждали с таким нетерпением! Так хотелось посмотреть на этих самых негритят. И как назло, ни одного негритенка мы, конечно же, не увидели. Но фильм нас поразил. Потом я его еще не раз пересматривала. Кстати, в нашем клубе тоже фильмы крутили, мой брат Валерий подрабатывал киномехаником. Кинобанки такие большие жестяные привозили. Брат иногда давал нам перематывать пленки на начало. Это было очень ответственно и волнительно. Фильмы пересматривали по многу раз, и никогда не надоедало».
После девятого класса отец хотел выдать Анну замуж за оленевода. Даже нашел ей хорошего жениха. Но Анна, пожив «в цивилизации», уже не представляла себя женой тундровика. В Сидельниково до сих пор стоит нарта, которую отец приготовил ей в приданое для езды по тундре. После девятого класса она наперекор родителям поступила в салехардский педагогический колледж. Там и познакомилась со своим будущим мужем – молдаванином Сержиу Перлогом, который приехал на период летних каникул к другу на подработку. Так, благодаря другу, который дружил с лучшей подружкой Анны, они и встретились.
После учебы Анна вернулась в Белоярск к родителям, которые в старости отошли от дел и переехали в село. К ней туда и приехал Сержиу. Сегодня у Анны большая семья – шесть детей. Младшего сына, который родился в 2018 году, когда проходили выборы президента России, наша героиня назвала в честь избранного руководителя страны Владимиром.
С ними живет и мама Анны после смерти отца. Наша героиня, кроме родных, воспитывает еще 15 детей тундровиков – она работает в родном интернате воспитателем, и отдает свою любовь не только родным детям, но и своим воспитанникам, заменяя им на девять месяцев в году родную маму.
Она умеет плести из бисера национальные ненецкие узоры, шьет традиционную одежду, в том числе и стилизованную – для сцены. Она уже сшила несколько комплектов костюмов для ненецкого фольклорного ансамбля «Сёётэй» (Поющие), в котором сама и участвует.
Каждое лето семья Перлог проводит только в Сидельниково – рыбачат, собирают грибы-ягоды, отдыхают и набираются сил на вотчине Анны. Ездят туда в выходные круглый год на подледную рыбалку, охоту. Она считает, что дети должны знать и уметь все, что знают и умеют они с мужем.
Между прочим, одно из самых любимых блюд в их семье – мамалыга. Это молдавское блюдо в виде каши, которое готовится из кукурузной муки, творога, сметаны. Едят его, традиционно, руками. А еще Перлоги строят дом. Сами. Потому что в двухкомнатной квартире им стало слишком тесно. Дом на 100 кв. метров решит эту проблему. А новоселье они планируют отметить именно в этом году, который проходит под эгидой семьи.
Винера ЖУМИНОВА
Анна Перлог (не удивляйтесь фамилии - она молдавская, по мужу, но об этом после), в девичестве Падранхасова, родилась в ненецкой семье оленеводов Приуральской тундры. Она была предпоследним, десятым по счету ребенком в семье. Зимой семья каслала с оленьим стадом, а ближе к лету оленей передавали пасти знакомым, а сами на бударках ехали рыбачить на таловую сторону Оби. Родители в летний период трудились рыбаками в совхозе «Байдарацкий», контора которого располагалась в Белоярске, и все дети по мере взросления им помогали. Ловили нельму, муксуна, осетра. Рыба в семье была всегда – жареная, пареная, вареная, сырая... Без нее не обходилось ни одно застолье.
«А вот что такое щекур, – говорит Анна, – мы не знали. Даже названия не слышали. Узнали уже, что есть такая рыба, когда повзрослели. А все потому, что щекур идет по Оби в августе».
Именно в это время, после Дня рыбака, который отмечается в первые выходные июля, семья на понтоне переплывала с Оби в ее приток речку Щучья до села Сидельниково, которое Анна считает своей малой родиной. В речку Щучья щекур никогда не заходил и до сих пор не заходит. Ловили в этой речке всегда щуку и ряпушку в больших количествах, поэтому изначально в Сидельниково были рыболовецкие пески.
Рыбаки в 1930-40-х годах жили в чумах, а потом уже были построены дома. Анна помнит, как взрослые рыбаки рассказывали, что было время, когда ряпушку доили! Понятно, когда «доят» крупную рыбу – осетра, но такую мелочь как ряпушка... Икру таким способом добывали. Как говорится, и овцы целы, и волки сыты. Но потом перестали. Наверное, невыгодно было.
А еще семья охотилась на водополавающую дичь. Рыба, птица, дикоросы – грибы и ягоды – были большим подспорьем для такой многодетной семьи. Отец, Семен Николаевич Падранхасов, научил детей строить на берегу речки городки из соломы, где юные охотники поджидали и стреляли уток.
«Меня отец вообще растил как сына – пацанкой, – вспоминает Анна. – Я умела все, что умели делать братья – отлично стреляла, много рыбачила, рубила дрова. К десяти годам уже вовсю управлялась с бударкой. Вот только требовалось много сил, чтобы завести мотор ЗИД. Руки потом подолгу болели с непривычки. В гости в теплый период мы ездили на бударке. Я у отца была любимицей, поэтому он часто брал меня с собой. Как-то в первых же гостях папа немного перебрал со спиртным, а в планах было посетить еще несколько родственников и знакомых, которые рыбачили вдоль речки в разных местах, и там же и жили. Мне пришлось возить его по гостям на бударке. Страшновато было, конечно, зато опыт хороший».
Воспоминаний о своем бурном детстве у нашей героини много. Отдыхать и лениться было некогда – всем всегда дело находилось.
«Раз, когда лед на речке уже немного окреп, мы со старшим братом пошли на подледную рыбалку, – рассказала Анна. – А тогда мне только купили новые резиновые сапожки красного цвета. Такие модные и красивые, на каблучках, аж пищать от восторга хотелось! Нам нечасто покупали обновки, да еще такие яркие. К тому же, в поселковых магазинах тогда хорошие вещи можно было купить только по «блату». Как мама умудрилась их достать – ума не приложу. И вот я сапожки сразу и обновила. На рыбалке. Пришли с братом, подготовили пешней прорубь и я, не глядя, воткнула пешню в лед, чтобы не мешала. И тут чувствую, что ноге холодно стало. Оказывается, пешня воткнулась прямо в сапог между пальцами ног, и проткнула его насквозь. Чудом в ногу не вошло. Как же я горевала о своих новых сапогах! И долго еще их вспоминала».
С семи лет Анна пошла учиться в школу. Пришлось переехать от родителей и присоединиться к своим старшим братьям и сестрам в белоярский интернат. Тем не менее, каждое лето они всей семьей продолжали рыбачить в Сидельниково, а в тундру к родителям ездили на зимние каникулы.
«В девятом классе после зимних каникул папа на оленьей упряжке повез меня в Белоярск. – продолжила свой рассказ наша героиня, – Не помню уже, почему мы были вдвоем. Папа был немного подшофе, поэтому мне пришлось сесть вместо него управлять упряжкой. А передний олень был жгучий, норовистый, только отца слушался. И я не смогла им управлять – руки еще слабые были для этого. Это ж одной рукой поводья держать, а другой – хореем погонять. Да еще и ориентироваться при этом надо в голой тундре. Тогда папа сказал мне идти пешком рядом с оленями и показал Полярную звезду в качестве ориентира. Эту дорогу я никогда не забуду, она показалась мне бесконечной. Но, опять-таки, опыт».
Еще одно яркое воспоминание из детства – приезд в Сидельниково самодеятельных артистов из районного центра – Аксарки. Они приплывали на брандвахте, чтобы скрасить будни рыбаков и подарить им и их семьям праздник. Эта добрая традиция в наши дни канула в Лету, а тогда каждого приезда культработников с нетерпением ждали и дети, и взрослые. Артисты давали концерт для рыбаков в местном клубе, а на брандвахте «крутили» кино.
«Ох, как же нас заинтриговало название фильма на афише – «Десять негритят», – рассказала Анна. – Мы его ждали с таким нетерпением! Так хотелось посмотреть на этих самых негритят. И как назло, ни одного негритенка мы, конечно же, не увидели. Но фильм нас поразил. Потом я его еще не раз пересматривала. Кстати, в нашем клубе тоже фильмы крутили, мой брат Валерий подрабатывал киномехаником. Кинобанки такие большие жестяные привозили. Брат иногда давал нам перематывать пленки на начало. Это было очень ответственно и волнительно. Фильмы пересматривали по многу раз, и никогда не надоедало».
После девятого класса отец хотел выдать Анну замуж за оленевода. Даже нашел ей хорошего жениха. Но Анна, пожив «в цивилизации», уже не представляла себя женой тундровика. В Сидельниково до сих пор стоит нарта, которую отец приготовил ей в приданое для езды по тундре. После девятого класса она наперекор родителям поступила в салехардский педагогический колледж. Там и познакомилась со своим будущим мужем – молдаванином Сержиу Перлогом, который приехал на период летних каникул к другу на подработку. Так, благодаря другу, который дружил с лучшей подружкой Анны, они и встретились.
После учебы Анна вернулась в Белоярск к родителям, которые в старости отошли от дел и переехали в село. К ней туда и приехал Сержиу. Сегодня у Анны большая семья – шесть детей. Младшего сына, который родился в 2018 году, когда проходили выборы президента России, наша героиня назвала в честь избранного руководителя страны Владимиром.
С ними живет и мама Анны после смерти отца. Наша героиня, кроме родных, воспитывает еще 15 детей тундровиков – она работает в родном интернате воспитателем, и отдает свою любовь не только родным детям, но и своим воспитанникам, заменяя им на девять месяцев в году родную маму.
Она умеет плести из бисера национальные ненецкие узоры, шьет традиционную одежду, в том числе и стилизованную – для сцены. Она уже сшила несколько комплектов костюмов для ненецкого фольклорного ансамбля «Сёётэй» (Поющие), в котором сама и участвует.
Каждое лето семья Перлог проводит только в Сидельниково – рыбачат, собирают грибы-ягоды, отдыхают и набираются сил на вотчине Анны. Ездят туда в выходные круглый год на подледную рыбалку, охоту. Она считает, что дети должны знать и уметь все, что знают и умеют они с мужем.
Между прочим, одно из самых любимых блюд в их семье – мамалыга. Это молдавское блюдо в виде каши, которое готовится из кукурузной муки, творога, сметаны. Едят его, традиционно, руками. А еще Перлоги строят дом. Сами. Потому что в двухкомнатной квартире им стало слишком тесно. Дом на 100 кв. метров решит эту проблему. А новоселье они планируют отметить именно в этом году, который проходит под эгидой семьи.
Винера ЖУМИНОВА